ЕЛЕНА РОСТУНОВА

Я с декабря 2011 года начала снимать митинги. На митинги всегда было приятно ходить, посмотреть на своих людей. Возрастной состав участников, безусловно, изменился. К 2017-2018 году практически все, кто раньше ходили, перестали ходить. Вышла именно молодежь, достаточно хорошо одета, симпатичная. У многих родители не одобряли эти их выходы. Я больше снимала людей, а не задержания. Основная масса людей приходили снимать динамичную картинку задержаний, а меня больше интересовали люди. Летние протесты 2019 года запомнились. И так периодически били фотографов. Евгению Фельдману, например, разбили камеру. Но целенаправленно — вот эти последние годы. До 2019 года, мне кажется, не было особых указаний «брать» именно фотографов, а с 2019 стали хватать людей, у которых не было редакционного задания, пресс-карта не помогала. Сейчас ситуация сильно изменилась с протестными фотографами. Те, которые были при штабах Навального, они либо под следствием, либо уехали. Да уже и митингов больше нет. Последние крупные были антивоенные. Я вышла один раз, даже уже не снимала. Меня за руку схватили и я успела убежать. Но мне зато удалось посидеть 12 суток в спецприёмнике «Сахарово», потом снимала историю про сокамерников. Когда Навальный вернулся и его задержали в аэропорту, три дня народ ходил, пока он был под следствием. Я вышла, когда ему огласили приговор. Я пошла уже ночью, и было понятно, что будут всех брать. Я из дома вышла в пол-одиннадцатого вечера. Подумала, что камеру брать не буду, темно, если что, на телефон сниму. А задержали — кому как повезло. У меня друзья, их забрали и сразу в «Сахарово» повезли, их больше суток мариновали, им отдали все вещи, и они в итоге умудрились украдкой поснимать весь этот период. Тогда и стали просачиваться разные картинки, потому что они просто не подготовились и не смогли прошмонать всех. А у нас было так. Сразу все отобрали, мы сутки просидели в ментовке, потом был суд, потом отвезли в ОВД «Мневники», там отобрали вообще все последнее, а потом через трое суток нас отправили в «Сахарово». Поэтому, в отличие от тех, кто попал сразу в «Сахарово», мы были без телефонов. Я считаю, мне повезло, потому что опыт получился достаточно интересный. Всяко лучше, чем государству 15 тысяч платить. Я там такой социальный капитал приобрела, такое количество людей узнала.

фотограф